Законодательство Российской Федерации, регулирующее договорные отношения, базируется, прежде всего, на нормах Гражданского кодекса Российской Федерации, являющегося основополагающим нормативным правовым актом в этой сфере.

С принятием Первой и Второй частей Гражданского кодекса Российской Федерации наметились определенные позитивные тенденции, связанные с эволюцией договорных отношений, договорного права.

Следует отметить, что Гражданский кодекс Российской Федерации не только определил исходные принципы, на которых строится вся система гражданского законодательства, но также особо выделил девять положений, составляющих в совокупности «основные начала» этого законодательства.

Один из исходных принципов — свобода договора, — лежит в основе всего договорного права, которому посвящено более половины содержащихся в Гражданском кодексе Российской Федерации норм.

Естественно, что свобода договора по российскому гражданскому законодательству неабсолютна. В ряде случаев законодатель побуждает гражданина или юридическое лицо к обязательному заключению договора.

Некоторые ученые-юристы справедливо связывают эти обстоятельства с необходимостью защиты более слабых участников оборота (см. например, М. Брагинский. Гражданский кодекс. Часть Первая. Три года спустя \\ «Хозяйство и право». 1998, № 1. С.11; Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Общие положения. М., 1997, с.238-273), что полностью соответствует развитию договорного права в Российской Федерации.

Так, правильно отмечается, что, скажем, Федеральный закон от 17 августа 1995 года «О естественных монополиях» (Собрание законодательства РФ, 1997, № 30, ст.3595), запрещает субъектам естественных монополий отказываться от заключения договоров с отдельными потребителями на производство (реализацию) товаров при наличии у них возможности произвести (реализовать) товары. Аналогичный режим установлен пунктом 1 ст. 426 Гражданского кодекса для «публичных договоров» — договоров, заключаемых коммерческой организацией, которая по характеру своей деятельности должна продавать товары, выполнять работы, оказывать услуги каждому, кто к ней обратится. Особо выделен в Гражданском кодексе публичный характер таких договоров, как розничная купля-продажа (пункт 2 ст.492 Гражданского кодекса), прокат (пункт 2 ст.626 Гражданского кодекса), бытовой подряд (пункт 2 ст.730 Гражданского кодекса) и многие другие.

Тенденция к повышению роли договора, характерная для всего современного гражданского права, стала проявляться в последние годы во всё возрастающем объёме и в современной России. Эта тенденция связана в первую очередь с коренной перестройкой экономической системы страны. Ключевое значение для такой перестройки имело признание частной собственности и постепенное занятие ею командных высот в экономике, сужение до необходимых пределов государственного регулирования хозяйственной сферы, установление свободы выбора контрагентов и реализация других основ нового гражданского законодательства. (М. И. Брагинский, В. В. Витрянский Договорное право. М., 1997, с. 7).

Сегодня происходит процесс не только повышения роли договора, но также переосмысление вопросов о понятии гражданско-правового договора, существенных условиях его заключения, организации и структуре этого договора, разрешении договорных споров, возникает полемика по этим проблемам.

Следует констатировать, что в современном российском законодательстве имеется легальное определение того, что следует считать гражданско-правовым договором. Так, согласно ст.420 Гражданского кодекса Российской Федерации, договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Нам представляется, что определение договора, данное в Гражданском кодексе, является достаточно упрощенным, ограниченным чисто юридическими признаками, не отражающим многогранность данной проблемы. Данное определение договора в гражданском праве находило и находит свое подтверждение в многочисленных работах ученых-юристов и практиков (см. например: Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. М., 1950; М. И. Брагинский, В. В. Витрянский. Договорное право. М., 1997 и ряд других).

В то же время, существует иной и, как нам представляется, более правильный подход к названной проблеме.

Так, некоторые ученые-юристы (см. например: В. П. Мозолин, Е. А. Фарнсворт. Договорное право в США и СССР. История и общие концепции. М., 1988, С.167-174) рассматривают договор как бы в четырех ипостасях: договор как соглашение, договор как документ, договор как обязательственное правоотношение и договор как интегрированное комплексное понятие. Такой подход к определению гражданско-правового договора дает основание для толкования понятия договора как юридического факта, распространяющего свое действие на все виды соглашений, включая соглашения по изменению и прекращению гражданских прав или обязанностей, что имеет не только научное, но и практическое значение.

Неоднозначно сегодня отношение и к вопросу о существенных условиях договора. Скажем, согласно пункту 1 ст.432 Гражданского кодекса, «договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора».

Так, В. В. Витрянский считает, что в целом у многих складывается неправильный взгляд на существенные условия договора, который сводится к следующему: существенными условиями договора могут быть признаны только такие его условия, отсутствие которых в тексте договора влечет признание его незаключенным (В. Витрянский. Существенные условия договора (Комментарий ГК РФ)\\ «Хозяйство и право», 1998, № 7.С.3-4). В. В. Витрянский в этой связи делает достаточно полемичный вывод: в заключенном договоре для его сторон нет условий обычных или случайных, основных или второстепенных. Все условия должны исполняться надлежащим образом, нарушение любого из условий договора влечет применение ответственности. Таким образом, все условия заключенного договора являются существенными! (там же. С.12).

Вывод указанного специалиста оригинален, но не бесспорен. Скажем, в нормативных актах об отдельных договорах перечисляются условия, подлежащие включению в договор. Если при этом не выделены существенные условия, то все эти условия признаются существенными. Например, Положения о поставках перечисляют ряд условий договора, однако к существенным условиям, при отсутствии которых договор признается незаконным, относят лишь условия о количестве, ассортименте, качестве, сроках поставки и цене. Поэтому остальные условия, упомянутые в Положениях о поставках, не относятся к существенным в силу закона.

Можно продолжать полемику по данному вопросу и дальше; однако совершенно очевидным становится тот факт, что проблема «существенных условий договора» многогранна и не однозначна.

«Белых пятен» на «карте» действующего гражданского законодательства Российской Федерации сегодня немало.

Бесспорно, что Гражданский кодекс Российской Федерации не в состоянии урегулировать весь спектр отношений, связанных с обслуживанием потребностей гражданского оборота. В связи с этим его конструкция построена таким образом, что требует принятия около тридцати законов, призванных более детально урегулировать те или иные отношения. Примерно двадцать из них приходится на долю актов, посвящённых договорам.

После введения в действие Первой и Второй частей Гражданского кодекса Федеральным Собранием Российской Федерации принято несколько важных законов, направленных на дальнейшее совершенствование гражданско-правового регулирования договорных отношений, что дает основание сделать вывод о некоторых эволюционных процессах, происходящих в этой сфере права.

Остановимся на анализе важнейших законодательных актов Российской Федерации, связанных с договорными отношениями, принятыми в стране за последние годы.

Большое значение имеет Федеральный закон «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» от 21 июля 1997 г. (Собрание законодательства Российской Федерации, 1997, № 30, ст. 3594). Этот нормативный юридический акт принят в развитие статьи 131 Гражданского кодекса Российской Федерации, изменившей отношение к государственной регистрации. После его принятия она (регистрация) стала носить, как правило, самостоятельный, правообразующий характер. Именно с нею в первую очередь стала связываться необходимая определённость правового статуса отдельных объектов недвижимости, а также государственный контроль за законностью совершаемых с недвижимостью сделок в интересах как самих участников, так и третьих лиц. Утверждение в российской гражданско-правовой доктрине принципов государственной регистрации права собственности, права хозяйственного ведения и оперативного управления, права пожизненного наследуемого владения, права постоянного пользования, ипотеки, сервитутов и ряда других прав явилось определенным шагом вперед в сфере возникновения прав на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их перехода и прекращения.

Дальнейшим этапом совершенствования залогового законодательства следует считать принятие Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» от 16 июля 1998 г. (Собрание законодательства Российской Федерации 1998, № 29, ст. 3400), который установил новые правила регулирования разновидности отношений залога — ипотеки (залога недвижимости). Главой 3 названного закона в российское гражданское законодательство введено новое понятие — закладная. Это понятие представляется определенным шагом вперед в вопросах правового регулирования гражданского оборота, поскольку оно значительно расширила сферу этого оборота, вовлекая в него новый вид именных ценных бумаг, удостоверяющих права их законных владельцев.

Говоря об эволюции договорного права Российской Федерации, нельзя не упомянуть Федеральный закон «О соглашениях о разделе продукции» (Собрание законодательства Российской Федерации, 1996, № 1, ст. 18) от 30 декабря 1995 г. Данный Федеральный закон регулирует новый, специфический тип договорных отношений с особым субъектным составом, обязательным элементом которого является государство. Следует отметить, что общественный резонанс, вызванный в свое время подготовкой этого закона и его прохождением в высшем законодательном органе страны, продолжающаяся вокруг него и сегодня острая борьба различных политических сил и экономических интересов убеждают в том, что этот Закон требует серьезного теоретического осмысления; реализация на практике его некоторых норм и положений, по нашему мнению, может привести к серьезным социально-экономическим конфликтам, и, в конечном итоге, станет «работать» против интересов государства в целом. Проблемы, которые сфокусировались в названном Законе, бесспорно, являются фундаментально важными для нынешнего этапа экономической реформы в России. Это вопросы о природе и пределах государственной собственности на природные ресурсы, о необходимости массового участия частных капиталов в освоении таких ресурсов, о концепции и принципах правового регулирования пользования ископаемыми ресурсами России. Однако данный закон не лишен существенных недостатков.

Так, в пункте 1 статьи 1 записано, что данный Федеральный закон регулирует отношения, возникающие в процессе заключения, исполнения и прекращения соглашений о разделе продукции, и определяет основные правовые условия таких соглашений. Пунктом 4 этой же статьи определено, что в случае, если законодательными актами Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены настоящим Федеральным законом, в сфере регулирования отношений, указанных в пункте 1 настоящей статьи, применяются правила настоящего Федерального закона. Таким образом, названные нормы закона юридически установили определенный приоритет этого Федерального закона над гражданским законодательством Российской Федерации, включая Гражданский кодекс, что вряд ли следует признать правильным.

Федеральный закон «О соглашениях о разделе продукции», как нам представляется, слишком «интернационален». В то время, как развитые страны мира стремятся путем принятия соответствующих законодательных актов привлечь к процессу поисков, разведки и добычи минерального сырья в первую очередь национальных инвесторов, этот нормативный юридический акт таких преимуществ российскому инвестору не дает. Предоставление же российским юридическим лицам при прочих равных условиях преимущественного права на участие в выполнении работ по соглашению о разделе продукции в качестве подрядчиков, поставщиков, перевозчиков или в ином качестве на основании договоров с инвесторами, регламентированное пунктом 2 ст.7 Федерального закона, не может рассматриваться как льгота национальным инвесторам.

Представляется, что в настоящее время ряд положений указанного закона требует пересмотра с учетом экономической ситуации в стране.

Те же слова можно сказать и о Федеральном законе «Об участках недр, право пользования которыми может быть предоставлено на условиях раздела продукции» от 21 июля 1997 г. (Собрание законодательства Российской Федерации, 1997, № 30, ст. 3584). Названным Федеральным законом были определены конкретные месторождения полезных ископаемых на территории Российской Федерации и её континентальном шельфе, которые могут предоставляться любым инвесторам на условиях соглашения о разделе продукции и по которым, с момента вступления в силу указанного Федерального закона, могут вестись официальные переговоры. Однако проблему «национального интереса», особенно остро звучащую сегодня, — в период жесточайшего экономического кризиса, — этот закон также, с нашей точки зрения, не отражает.

Нельзя не упомянуть и Федеральный закон «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» от 26 марта 1998 г. (Собрание законодательства Российской Федерации, 1998, № 13, ст. 1463), который ввел ряд новых, и весьма неоднозначных, положений в сфере регулирования договоров, связанных с использованием и обращением драгоценных металлов и драгоценных камней. В этом Законе данному вопросу посвящена специальная глава 5 «Использование и обращение драгоценных металлов и драгоценных камней». Статья 20 указанного Федерального закона «Распоряжение добытыми и произведёнными драгоценными металлами и драгоценными камнями» установила, что право собственности на драгоценные металлы после аффинажа сохраняется за их первоначальными собственниками, если иное не оговорено условиями сделок. Данный Закон определил спектры распоряжения особо ценными для государства драгоценными металлами и камнями.

Так, согласно Закону, уникальные самородки драгоценных металлов, не подлежащие переработке, а также уникальные драгоценные камни должны предлагаться по договорной цене субъектами их добычи для приобретения в приоритетном порядке специально уполномоченному федеральному органу исполнительной власти, а затем уполномоченным органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации, на территориях которых были добыты эти самородки и драгоценные камни.

Закон «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» установил также важное правило, согласно которому договорная цена уникальных самородков драгоценных металлов не может быть ниже стоимости содержащихся в указанных самородках драгоценных металлов, исчисленной по ценам мирового рынка, действовавшим на момент заключения договора купли-продажи этих самородков. Договорная цена уникальных драгоценных камней устанавливается экспертными комиссиями, создаваемыми на паритетных началах из представителей сторон.

Говоря о развитии договорного права и договорного законодательства в Российской Федерации, следует отметить определенные шаги законодателя в области регулирования рынка ценных бумаг. Так, одноименный Федеральный закон — «О рынке ценных бумаг» от 22 апреля 1996 г., (Собрание законодательства Российской Федерации, 1996, № 17, ст. 1918) ввел правовое регулирование договорных отношений в сфере обращения эмиссионных ценных бумаг. В названном Федеральном законе данному вопросу посвящена специальная глава 6 «Обращение эмиссионных ценных бумаг». Так, статья 29 «Переход прав на ценные бумаги и реализации прав, закреплённых ценными бумагами», содержащаяся в этой главе, регламентирует систему и порядок перехода прав на ценные бумаги с учетом вида этих ценных бумаг, что представляет определенную новизну в российском законодательстве.

Например, согласно этой юридической норме, право на предъявительскую документарную ценную бумагу переходит к приобретателю:

• в случае нахождения её сертификата у владельца — в момент передачи этого сертификата приобретателю;
• в случае хранения сертификатов предъявительских документарных ценных бумаг и/или учёта прав на такие ценные бумаги в депозитарии — в момент осуществления приходной записи по счёту депо приобретателя.

Право на именную бездокументарную ценную бумагу переходит к приобретателю:

• в случае учёта прав на ценные бумаги у лица, осуществляющего депозитарную деятельность, — с момента внесения приходной записи по счёту депо приобретателя;
• в случае учёта прав на ценные бумаги в системе ведения реестра — с момента внесения приходной записи по лицевому счёту приобретателя.

Право на именную документарную ценную бумагу переходят к приобретателю:

• в случае учёта прав приобретателя на ценные бумаги в системе ведения реестра — с момента передачи ему сертификата ценной бумаги после внесения приходной записи по лицевому счёту приобретателя;
• в случае учёта прав приобретателя на ценные бумаги у лица, осуществляющего депозитарную деятельность, с депонированием сертификата ценной бумаги у депозитария — с момента внесения приходной записи по счёту депо приобретателя.

Права закреплённые эмиссионной ценной бумагой переходят к их приобретателю с момента перехода прав на эту ценную бумагу. Переход прав, закреплённых именной ценной бумагой, должен сопровождаться уведомлением держателя реестра, или депозитария, или номинального держателя ценных бумаг.

Во исполнение статьи 815 Гражданского кодекса Российской Федерации был принят Федеральный закон «О переводном и простом векселе» от 11 марта 1997 г. (Собрание законодательства Российской Федерации«, 1997, № 11, ст. 1238), который определил, что в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации, вытекающими из её участия в Конвенции от 7 июня 1930 года, устанавливающей Единообразный закон о переводном и простом векселях, на территории Российской Федерации применяется Постановление Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров СССР «О введении в действие Положения о переводном и простом векселе» от 7 августа 1937 года № 104/1341 (Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского Правительства СССР, 1937, № 52, ст.221).

Статья 2 названного Федерального закона установила важный правовой принцип, согласно которому по переводному и простому векселю вправе обязываться граждане Российской Федерации и юридические лица Российской Федерации. Российская Федерация, субъекты Российской Федерации, городские, сельские поседения и другие муниципальные образования имеют право обязываться по переводному и простому векселю только в случаях, специально предусмотренных федеральным законом. По переводному и простому векселю, выпущенному Российской Федерацией, субъектами Российской Федерации, городскими, сельскими поселениями и другими муниципальными образованиями до вступления в силу настоящего Федерального закона, сохраняются ранее установленные обязательства его погашения.

Особо следует остановиться на вопросах развития договорных отношений в сфере деятельности юридических лиц.

Достаточно упомянуть лишь один закон — «Об акционерных обществах» от 26 декабря 1995 г. (Собрание законодательства Российской Федерации, 1996, № 1, ст. 1), который внёс свой значительный вклад в регулирование договорных отношений, связанных с акционерным правом в Российской Федерации. Названный Федеральный закон установил правила приобретения и выкупа обществом размещённых акций и ввел новое понятие в гражданском праве — «крупные сделки».

Указанным вопросам в Федеральном законе посвящены две главы — 9 «Приобретение и выкуп обществом размещённых акций» и 10 «Крупные сделки». Статья 72 «Приобретение обществом размещённых акций», например, установила, что общество вправе приобретать размещённые им акции по решению общего собрания акционеров об уменьшении уставного капитала общества путём приобретения части размещённых акций в целях сокращения их общего количества, если это предусмотрено уставом общества. Закон определил, что акционерное общество не вправе принимать решение об уменьшении уставного капитала общества путём приобретения части размещённых акций в целях сокращения их общего количества, если номинальная стоимость акций, оставшихся в обращении, станет ниже минимального размера уставного капитала, т. е. менее тысячекратной суммы минимального размера оплаты труда, установленного законодательством на дату регистрации общества (ст.26 Закона). Более того, регламентировано, что решением о приобретении акций должны быть определены категории (типы) приобретаемых акций, количество приобретаемых обществом акций каждой категории (типа), цена приобретения, форма и срок оплаты, а также срок, в течение которого осуществляется приобретение акций. Если иное не установлено уставом общества, оплата акций при их приобретении осуществляется деньгами. Срок, в течение которого осуществляется приобретение акций, не может быть меньше 30 дней. Цена приобретения обществом обыкновенных акций определяется в соответствии со статьёй 77 закона «Об акционерных обществах».

Закон установил также важное правило, согласно которому каждый акционер — владелец акций определённых категорий (типов), решение о приобретении которых принято, вправе продать указанные акции, а общество обязано приобрести их. В случае, если общее количество акций, в отношении которых поступили заявления об их приобретении обществом, превышает количество акций, которое может быть приобретено обществом с учётом ограничений, установленных настоящей статьёй, акции приобретаются у акционеров пропорционально заявленным требованиям.

Закон «Об акционерных обществах», как уже отмечалось, ввел в гражданское законодательство понятие — «крупная сделка», которое в дальнейшем стало применяться в других нормативных юридических актах, скажем, в Федеральном законе «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 8 февраля 1998 г. (Собрание законодательства Российской Федерации, 1998, № 7, ст. 785). Кроме того, данный закон предусмотрел принципиально новое правило о последствиях несоблюдения требований к сделке, в совершении которой имеется заинтересованность. Заинтересованность в совершении сделки закон «Об акционерных обществах» напрямую связал с возможным признанием ее недействительной и помимо этого предусмотрел ответственность заинтересованного лица перед обществом в размере убытков, причиненных им обществом в случае совершения такой сделки.

Говоря о роли законодательства в развитии договорных отношений в российской Федерации, нельзя не сказать о роли судебных органов в области укрепления договорного права.

За последние годы Верховный Суд и Высший Арбитражный Суда Российской Федерации принял ряд важных постановлений в этой области.

Одним из таких постановлений является Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 февраля 1995 года № 2/1 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации 1961-1996., М., «Юридическая литература», 1997, с.172). Пунктом 8 данного постановления было установлено, что при разрешении споров необходимо иметь в виду, что, начиная с 8 декабря 1994 года, созданные ранее государственные и муниципальные предприятия обладают имуществом на праве хозяйственного ведения и могут распоряжаться недвижимостью только с согласия собственника. Сделки, совершённые такими предприятиями без согласия собственника после 7 декабря 1994 года и направленные на отчуждение недвижимого имущества или распоряжение им иным способом, являются ничтожными. Органы, уполномоченные собственником управлять государственной или муниципальной собственностью, вправе обращаться в суды с исками о признании таких сделок недействительными или о применении последствий недействительности ничтожных сделок. Пункт 10 указанного постановления определил, что в силу статьи 9 Федерального закона «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» нормы Кодекса об основаниях и последствиях недействительности сделок применяются к сделкам, по которым соответствующие требования рассматриваются судом после 1 января 1995 года независимо от времени совершения этих сделок. При рассмотрении указанных споров необходимо иметь ввиду, что в данной статье Федерального закона речь идёт о сделках, совершённых до 1 января 1995 года независимо от времени совершения этих сделок.

Можно также упомянуть постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 июля 1996 года № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации 1961-1996., М, «Юридическая литература», 1997, с.176). Названное постановление содержит специальную главу «Положения о договорах», где впервые в российской гражданско-правовой доктрине было введено понятие «сравнимые обстоятельства», имеющее весьма важное значения для заключения сделки или признания сделки незаключенной.

Так, в частности, пунктом 54 указанного постановления было установлено, что при разрешении спора, вызванного неисполнением или ненадлежащим исполнением возмездного договора, необходимо учитывать, что в случае, когда в договоре нет прямого указания о цене и она не может быть определена из условий договора, оплата должна производиться по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы или услуги. При этом наличие сравнимых обстоятельств, позволяющих однозначно определить, какой ценой необходимо руководствоваться, должно быть доказано заинтересованной стороной. При наличии разногласий по условию о цене и не достижении сторонами соответствующего соглашения договор считается незаключённым.

Следует также упомянуть известное Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 2 апреля 1997 года № 4/8 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об акционерных обществах» (Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, № 6, 1997), которое уточнило порядок применения названного Федерального закона в области договорных отношений, возникающих в акционерных обществах. В частности, пунктом 7 указанного постановления было определено, что при разрешении споров, связанных с использованием акционерами закрытого общества (обществом) преимущественного права приобретения акций, отчуждаемых другими акционерами данного общества, необходимо иметь в виду, что норма части 4 пункта 3 статьи 7 Закона, закрепляющая за акционерами закрытого общества такое право, носит императивный характер, в связи с чем это право не может быть ограничено договором о создании общества либо его уставом. Преимущественное право закрытого общества на приобретение акций, продаваемых его акционерами, действует в случаях, когда оно предусмотрено уставом общества. При этом общество может воспользоваться указанным правом лишь при условии, если акционеры данного общества не используют принадлежащее им преимущественное право на приобретение акций. Акционеры закрытого общества, а в надлежащих случаях само общество могут осуществлять преимущественное право приобретения акций, продаваемых акционерами данного общества, при условии, если они согласны приобрести эти акции по цене предложения другому лицу. Если цена, по которой акционеры закрытого общества (общество) изъявляют готовность приобрести акции, ниже цены предложения другому лицу, акционер вправе продать их другому лицу. При отчуждении акционером закрытого общества принадлежащих ему акций другому лицу по цене, которую готовы были уплатить акционеры данного общества (общество), акционеры или общество, чьё право на преимущественное приобретение акций нарушено, могут обратиться в суд с требованием о переводе прав и обязанностей покупателя этих акций на соответствующее заинтересованное лицо. Предусмотренное Законом преимущественное право приобретения акций закрытого акционерного общества не применяется в случаях безвозмездного отчуждения их акционером (по договору дарения) либо перехода акций в собственность другого лица в порядке универсального правопреемства.

Краткий анализ действующих законов Российской Федерации и судебной практики дает нам основание полагать, что в сфере правового регулирования договорных отношений наметился определенный прогресс. Однако существует еще много нерешенных проблем.

Так, на наш взгляд, определенную опасность на пути цивилизованного правового урегулирования различного вида договорных отношений в Российской Федерации представляет собой проблема коллизии федерального законодательства и законодательства субъектов Российской Федерации, а также связанная с этим проблема «применимого законодательства». Сложное положение в экономике, недовольство значительных слоев населения России проводимыми реформами может возродить начавшиеся в начале 90-х годов не только «парады суверенитетов» отдельных субъектов Российской Федерации, но также и попытки местного законотворчества, особенно в сфере гражданского законодательства и договорных отношений, как это было до принятия Конституции Российской Федерации от 12 декабря 1993 года.

Прежде всего, необходимо отметить, что в соответствии с пунктом «о» статьи 71 Конституции Российской Федерации гражданское законодательство находится в исключительной компетенции Российской Федерации. В связи с этим субъекты Российской Федерации не вправе принимать нормативные правовые акты в сфере гражданского законодательства, отнесённые к исключительной компетенции Российской Федерации. Необходимо также иметь ввиду, что пунктом «п» статьи 71 Конституции Российской Федерации федеральное коллизионное право отнесено к исключительной компетенции Российской Федерации. Таким образом, споры, которые могут возникнуть по поводу толкования конституционных полномочий, способы и механизмы их разрешения соответствующими им органами государственной власти находятся в исключительной компетенции Российской Федерации.

Данная конституционно-правовая норма находит отражение в пункте 1 статьи 3 Гражданского кодекса Российской Федерации, где записано, что в соответствии с Конституцией Российской Федерации гражданское законодательство находится в ведении Российской Федерации. В этом же духе выдержано постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 июля 1996 года № 6/8 (Сборник постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации 1961-1996., М., «Юридическая литература», 1997) где презюмируется, что нормы гражданского права, содержащиеся в актах субъектов Российской Федерации, изданных до введения в действие Конституции Российской Федерации, могут применяться судами при разрешении споров, если они не противоречат Конституции Российской Федерации и Гражданскому кодексу Российской Федерации.

Думается, что система правовых гарантий и запретов, регламентированная Конституцией Российской Федерации, гражданским законодательством, подкрепленная судебными решениями, окажется эффективным средством противодействия попыткам местного законотворчества в области гражданско-правовых договорных отношений.

Гражданское законодательство Российской Федерации в области договорных отношений продолжает развиваться.

Так, определённую новизну в области судебной защиты прав собственника при неисполнении или ненадлежащем исполнении договоров представляет собой Федеральный закон «Об исполнительном производстве» от 21 июля 1997 г.(Собрание законодательства Российской Федерации, 1997, № 30, ст. 3591), вобравший в себя все неразрешённые проблемы исполнения судебных решений. Названный Федеральный закон направлен на защиту законных прав как взыскателя и должника, так и других лиц при совершении исполнительных действий.

В заключении целесообразно было бы остановиться на некоторых противоречиях, имеющихся в законодательстве, регулирующем проблемы договорных отношений.

Названные противоречия можно свести к нескольким группам. Во-первых, это противоречия между базовым нормативным правовым актом — Гражданским кодексом Российской Федерации и другими федеральными законами. Во-вторых, это противоречия между Гражданским кодексом Российской Федерации и подзаконными нормативными правовыми актами.

Для иллюстрации сказанного можно привести несколько характерных примеров.

Так, пунктом 2 статьи 779 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что туристическое обслуживание является разновидностью возмездных услуг, которые регулируются главой 39 «Возмездное оказание услуг». Между тем Федеральный закон «Об основах туристической деятельности в Российской Федерации» от 24 ноября 1996 г.(Собрание законодательства Российской Федерации, 1996, № 49, ст. 5491) рассматривает туристическое обслуживание как разновидность розничной купли-продажи, имея в виду, что его предметом является «туристическая продукция», то есть «право на тур, предназначенное для реализации туристу».

Пункт 2 статьи 434 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что договор в письменной форме может быть заключён путём составления одного документа, подписанного сторонами, а также путём обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

Однако Указ Президента Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 2204 «Об обеспечении правопорядка при осуществлении платежей по обязательству за поставку товаров (выполнению работы по оказанию услуг)» (Собрание законодательства Российской Федерации, 1995, № 35, ст. 3690) обязывает всех юридических лиц оформлять договор письменно, независимо от его вида, с обязательной ответственностью контрагентов. Сделки, совершённые в обход данного Указа, признаются ничтожными.

Таких «разночтений» в современной российском гражданском законодательстве существует немало, и их необходимо учитывать, особенно в правоприменительной практике. В этих условиях, как мы уже отмечали ранее, существенно возрастает роль Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, которые выполняют отчасти не только функции «толкователя» нормативных юридических актов, но и выступают, как бы, органами контроля за исполнением законов и подзаконных актов.

В заключении необходимо отметить, что растущие потребности в области правового урегулирования договорных отношений, вызовут к жизни появление новых законодательных актов в этой сфере общественных отношений. Ждут своей надлежащей юридической регламентации проблемы договора в области доверительного управления имуществом, авторского права, интеллектуальной собственности и многие-многие другие.

P. S. Настоящий материал размещён в рамках участия адвокатов МКА «Клишин и партнеры» в работе международной конференции «Заключение договоров в России и СНГ», проводимой Институтом Адама Смита

Алексей Александрович Клишин, Председатель Президиума МКА «Клишин и партнеры», кандидат юридических наук

Андрей Алексеевич Шугаев, заместитель Председателя Президиума МКА «Клишин и партнеры», доктор юридических наук

Источник: Право и экономика № 1-2, 1999 г.

Любое использование материалов допускается только при наличии ссылки на источник.